Нежелание учиться: Кардиналу Брандмюллеру лучше бы помолчать о Втором Ватиканском соборе

Спор о Втором Ватиканском соборе — это спор о будущем Церкви. Кардинал Вальтер Брандмюллер еще в 2012 году начал «очаровательное наступление» на традиционалистских пиусовцев и проявил себя как сомнительный интерпретатор собора.

По его словам, Второй Ватиканский собор был «всего лишь» «пастырским собором», а декреты и декларации об экуменизме, межрелигиозном диалоге и религиозной свободе имеют невысокую степень обязательности. Их можно спокойно игнорировать, и не стоит так уж волноваться.

Эскалация противостояния

Не удостоив ни единым словом критики своей смелой релятивизации центральных учений собора, которая тогда была высказана многими, включая кардиналов Каспера и Коха, Брандмюллер в интервью Католискому новостному агентству (KNA) делает еще один шаг вперед.

«Действительно важные документы, а именно конституции о литургии, о Церкви, о Священном Писании, сохраняют свою силу и полностью находятся в русле церковного предания», — заявил он.

«Странно, что традиционалисты ополчились именно против тех текстов, которые, в отличие от упомянутых конституций, имеют наименьшую степень обязательности и являются лишь „декларациями“. Я говорю здесь о Nostra aetate об элементах истины в других религиях и о Dignitatis humanae о свободе веры и совести. Это обусловленные временем заявления Собора, которые теперь устарели».

Перформативное противоречие

Это заявление является выражением упорного нежелания учиться. Более того, оно оборачивается перформативным самоопровержением, поскольку декларации, которые Брандмюллер считает необязательными, теологически укоренены в конституциях, которые он прямо признает.

Для справки: Второй Ватиканский собор (1962-1965) принял шестнадцать документов, в том числе:

• Четыре конституции
• Несколько декретов
• Декларации

Традиционная градация степеней обязательности, на которую указывает Брандмюллер, проходит мимо учительного дискурса Собора, поскольку тот сознательно отказался от догматических определений и осуждения заблуждений.

В соответствии с указаниями Папы Иоанна XXIII (1958-1963), он был нацелен на позитивное изложение истин веры. Этот новый тип учительства, который можно назвать «пастырским», с самого начала резко отвергался Братством Пия X.

Позиция традиционалистов

Братство Пия X не только частично придерживается антииудаистской теологии и до сих пор поддерживает обвинение в «богоубийстве», но и называет признание Собором религиозной свободы модернистской ересью, защищая модель католического государства.

Традиционалистская мечта о государстве, которое действует как продолжение Церкви, чтобы навязывать католические истины веры и юридически ограничивать другие религии, является анахроничным проектом, который Собор справедливо отверг.

Подрыв наследия Собора

Объявляя Nostra aetate и Dignitatis humanae устаревшими, Брандмюллер подрывает наследие Собора, поскольку основы для обеих деклараций заложены в конституциях.

Так, в догматической конституции о Церкви Lumen gentium обнаруживается диалогическая открытость понятия Церкви по отношению к некатолическим церквям, нехристианским религиям и даже атеистам.

Герменевтика разграничения, которая квалифицирует нехристиан как «язычников», а некатоликов как «раскольников» и «еретиков», уступает здесь герменевтике признания, которая ценит «доброе и истинное» у других.

Сигналы обновления

Для современных обществ взаимопонимание между религиями и признание свободы религии и совести имеют фундаментальное значение. Католическая церковь благодаря Собору подала важные сигналы обновления:

Nostra aetate преодолевает конфронтационный взгляд и выступает за межрелигиозный диалог и открытость к иудаизму. Католическая церковь извлекла здесь урок из истории, отвергла любую форму антииудаизма и подчеркнула корневую связь Церкви с народом Завета Израиля.

Dignitatis humanae означает признание свободы религии и совести. Это соответствует коммуникативному пониманию откровения, которое понимает человека как свободного адресата самооткровения Бога, и находится в русле пастырской конституции Gaudium et spes, которая утвердила современное мышление о правах человека и которую Брандмюллер симптоматично вообще не упоминает.

Опасность регресса

Оставляя эти решения на субъективное усмотрение и просто объявляя их «устаревшими», чтобы подыграть пиусовцам, он откатывается назад, за Собор.

Особенно в то время, когда антисемитизм вновь вспыхивает во всем мире, наследие Nostra aetate должно решительно поддерживаться. Оно также учит продолжать отнюдь не простой диалог с исламом с чуткостью к различиям, но «с уважением».

Dignitatis humanae решительно подтвердило значение прав человека и предоставление свободы религии и совести. В то время, когда либеральное демократическое правовое государство ставится под сомнение и находится под угрозой, а автократические тенденции в политике нарастают, это важный сигнал.

Документ также предлагает критерий для отвержения слишком гибкой позиции некоторых епископов по отношению к автократам.

Кардинал Вальтер Брандмюллер наносит огромный ущерб репутации католической церкви, объявляя эти важные вехи Собора «устаревшими». Ему лучше бы помолчать.