Почему ортодоксальный иудей не может войти в церковь: откровенный диалог раввина и епископа

Шестидесятилетие документа «Nostra aetate», по мнению франкфуртского раввина Юлиана-Хаима Суссана, члена правления Ортодоксальной раввинской конференции Германии, ознаменовало собой разворот на 180 градусов в католическо-иудейском диалоге. Эта декларация открыла Католическую церковь для диалога с нехристианскими религиями.

В совместной беседе с епископом Эрфурта Ульрихом Ноймайром, ответственным в Немецкой епископской конференции за диалог с иудаизмом, раввин Суссан размышляет о антисемитизме в Германии, первой министре с еврейскими корнями, ближневосточном конфликте и проблемах совместных молитв.

Вехи диалога после «Nostra aetate»

Ульрих Ноймайр: Одним из важнейших событий, несомненно, стал визит папы Иоанна Павла II в синагогу в 1986 году — впервые в истории. Я также отношу к ним Апостольское обращение «Evangelii Gaudium» папы Франциска, где он вновь разъясняет, почему мы, Католическая церковь, не занимаемся миссионерством среди иудеев. И, конечно, наши устоявшиеся ежегодные диалоговые встречи раввинских конференций с Немецкой епископской конференцией и Евангелической церковью Германии, где мы интенсивно обсуждаем этические вопросы.

Юлиан-Хаим Суссан: Я снова и снова с удивлением отмечаю, что мы, ортодоксальные раввины, часто находим больше общего с католическими епископами, чем с неортодоксальными раввинами. У нас общий ценностный канон, например, в отношении семьи.

Что касается вех — эти перемены невозможно переоценить. Почти 1900 лет Католическая церковь культивировала антииудаизм, который, среди прочего, заключался в коллективном обвинении евреев в богоубийстве. С принятием «Nostra aetate» от этого четко дистанцировались и прямо осудили антисемитизм. Этот документ, на мой взгляд, во многих отношениях стал разворотом на 180 градусов в богословских установках Католической церкви. Сюда же относится и отказ от взгляда, что христианство якобы заменило иудаизм, и признание, что завет между Богом и иудаизмом продолжает существовать на равных.

Остающиеся разногласия и чувствительные темы

Ульрих Ноймайр: Я бы скорее говорил о недопонимании. Пример: наши еврейские партнеры по диалогу были в 2007 году весьма шокированы, когда с восстановлением папой Бенедиктом XVI старой литургии как чрезвычайной формы мессы вновь стала возможной и старая молитва на Великую пятницу, в которой говорилось, что иудеи должны просветиться в вере. Это создало серьезную трудность в христианско-иудейском диалоге. Мы ее в некоторой степени преодолели, но боюсь, отголоски остаются.

Юлиан-Хаим Суссан: Здесь важна чувствительность формулировок. Наш диалог не отменяет того, что за 1900 лет происходили погромы, насильственные обращения, принудительные крещения. Но наш диалог создает предпосылки для роста доверия. Однако это доверие хрупко, когда те или иные заявления вновь ставят его под вопрос. Должен сказать, что христианско-иудейский диалог в Германии — один из лучших в мире.

Почему ортодоксальный раввин не войдет в церковь?

Юлиан-Хаим Суссан: Это действительно проблематично. Ортодоксальным, то есть соблюдающим традиции иудеям, не разрешено входить в церковь. У этого есть различные богословские и исторические причины. Например, евреев насильно затаскивали в церкви.

Еще в 1950-60-е годы существовала парадоксальная позиция, что в христианско-иудейском диалоге можно говорить обо всем — кроме теологии. Сейчас мы ушли далеко вперед. Но что по-прежнему невозможно, так это молиться вместе, по крайней мере, с ортодоксальной точки зрения. Я желаю уважения к богословским различиям. Никому же не придет в голову сказать: «Как было бы здорово вместе разделить трапезу в Йом Кипур».

Современные вызовы: антисемитизм и политика

Ульрих Ноймайр: Здесь, несомненно, борьба с растущим антисемитизмом в Германии. То, что сейчас происходит здесь — оскорбления, избиения евреев, срывание звезды Давида с шеи — невероятно, немыслимо и тревожно. В нашей стране сложилась зловещая для евреев смесь исламистского антисемитизма и национал-социалистического, или правоэкстремистского антисемитизма.

Юлиан-Хаим Суссан: Невероятно важно, чтобы мы вместе подавали сигналы против крайностей в нашем обществе и в защиту демократии и толерантности, особенно в преддверии выборов. Мы должны видеть и левый антисемитизм, и, прежде всего, ставший респектабельным интеллектуальный антисемитизм в одеждах антиизраилизма. Создается ощущение, что угрозы исходят ото всех сторон. Четкие заявления Немецкой епископской конференции вновь и вновь являются важной частью подтверждения доверия.

Епископская конференция опубликовала ко второй годовщине массовой резни, устроенной ХАМАС 7 октября, пространное заявление, которое, в отличие от многих релятивизирующих заявлений с других сторон, очень взвешенно и дифференцированно, но также сигнализирует четкую солидарность: с евреями, страдающими от антисемитизма, и с Израилем — без упускания из виду страданий палестинцев. Эта дифференцированность нас успокаивает. Мы ощущаем большую эмпатию.

Но я хочу назвать и «слона в комнате». У меня складывается впечатление, что во всем мире на это смотрят так: «Ну, вы, немцы, со своим комплексом вины перед евреями, вы обязаны это делать». Иногда я слышу и в публичном дискурсе Германии: «Нам не нравится, что делают евреи или израильтяне, но раз уж мы устроили Холокост, мы все равно должны быть солидарны». Я считаю этот подход в корне неверным. Подход должен быть таким: «Поскольку мы устроили Холокост, мы извлекли уроки из этих ошибок и мы особенно осторожны, чувствительны, больше узнаем и проявляем больше эмпатии. Не из чувства вины, а из ответственности».

Дипломатия Ватикана и ситуация на Ближнем Востоке

Юлиан-Хаим Суссан: Признание палестинского государства — это символическая политика. Этим хотят выразить желание иметь решение о двух государствах. С тех пор как Израиль в 2005 году вышел из Газы, там правит ХАМАС, который пропагандирует решение в виде одного государства — без Израиля! Поэтому сегодня никто не может желать решения о двух государствах, не имея представления, кто в этом предполагаемом Палестинском государстве действительно признает Израиль и сможет гарантировать мир.

Ульрих Ноймайр: Нельзя упускать из виду, что Израиль — единственное государство, которому другие государства объявили о его уничтожении. И ХАМАС этого хочет тоже.

Евреи в немецкой политике

Ульрих Ноймайр: С одной стороны, этому не следовало бы придавать значения, потому что в Германии должно быть само собой разумеющимся, что и евреи приходят к политической ответственности. Но, конечно, это играет роль. Я думаю, мы этим опровергаем антисемитские предрассудки.