Подавление религии в Китае становится тоньше и всеобъемлюще, утверждается в новом докладе

Подавление религии в Китае больше не ограничивается сносами и закрытиями. Как утверждается в новом докладе правозащитной группы Christian Solidarity Worldwide (CSW), власти перешли к более тонким и всеобъемлющим методам, призванным постепенно искоренить веру в стране.

«Кажется, Коммунистическая партия Китая считает, что ей больше не нужна открытая конфронтация, — заявил китайский колумнист Ансель Ли в докладе, опубликованном CSW. — Битва окончена. Религия укрощена. Теперь начинается тихое демонтирование — не огнём, а кислотой. Медленное, уверенное разрушение. Её цель — не контроль над религией, а её отсутствие. Чтобы построить, в конечном итоге, страну без богов».

Законодательная основа и «капиллярное» давление

В докладе описывается законодательство последних лет, которое оправдывает прежние репрессии — обыски, закрытия церквей и аресты — и одновременно душит религию менее заметным контролем.

«После пандемии механизм стал более изощрённым, — отмечает Ли. — Если раньше полиция и силы безопасности были грубыми инструментами контроля, то теперь давление идёт по более тонким каналам: управления по гражданским делам, отделы образования, агентства по культуре и туризму. Карательная политика проникла в капилляры повседневной жизни».

Стратегия, по его словам, включает:

• Переопределение самой веры через «китаизацию» (приведение в соответствие с китайской культурой и идеологией).
• Сокращение физического и онлайн-пространства для религии с помощью псевдоправовых уловок.
• Лишение религии сакральности и отрезание молодёжи от религиозного языка, культуры и памяти.

«Результат — не просто подавление, а стирание, калиброванное и непрерывное», — подчеркнул он.

От административных мер к уголовным делам

Как отмечено в докладе, правительство Си Цзиньпина узаконило авторитарный контроль: карательные меры часто предшествуют формированию законодательства, а нормативные акты действуют как административная осада, призванная подавить инакомыслие и подчинить религиозное выражение.

В качестве примера приводится дело Ма Яня из домашней церкви в Иньчуане (Нинся). Его арестовали 9 августа 2024 года во время домашнего изучения Библии с десятью другими христианами на основании статьи 41 «Мер по управлению местами проведения религиозной деятельности» 2023 года, запрещающей религиозную деятельность вне утверждённого места.

После 10 дней административного задержания Ма Яня и ещё одного человека перевели под уголовное дело за «организацию незаконного сборища». Его судили и приговорили к 9 месяцам тюрьмы, но освободили досрочно из-за учтённого срока административного ареста.

«Ключевой момент в деле Ма Яня в том, что он и другие христиане просто проводили обычное изучение Библии и не нарушали общественный порядок, но были осуждены за „организацию незаконного сборища“», — говорится в докладе. — Это показывает, что власти полностью включили несанкционированную религиозную деятельность в категорию «незаконного поведения», и даже религиозное общение может привести к уголовным обвинениям».

«Китаизация» как системная политика

Криминализация частного изучения Библии отражает политику китаизации христианства. В Нинся, как пилотном регионе, контрольные меры в последние годы распространились с ислама на христианство, перейдя от административного регулирования к уголовному преследованию.

«Как общая тенденция, уголовные риски растут, а домашние церкви сталкиваются с углубляющимся кризисом выживания», — констатирует доклад.

С 2020 по 2025 год судебные дела, связанные с религиозными убеждениями, деятельностью, группами или местами, переросли из единичных случаев в системное подавление, охватив такие чувствительные регионы, как Ганьсу, Хэбэй, Нинся и Тибет.

«Переход от административных наказаний (штрафы, задержание) к уголовным приговорам (за „незаконное пересечение границ“, „незаконные сборища“, „связь с культами“ и „подстрекательство к подрыву власти“) и усиление судебных средств показывают глубокое проникновение идеологии ЦК в повседневную жизнь», — отмечается в докладе.

Цифровой контроль и идеологическая перековка

В рамках «Мер по управлению услугами религиозной информации в интернете» и политики «противодействия проникновению» цифровой надзор стал основным инструментом китаизации религии.

В 2023 году все государственные религиозные ассоциации представили свои пятилетние планы по углублению китаизации. Для одобренной властями Католической патриотической ассоциации это означает программу подготовки «двойных» священнослужителей — обученных как религиозной доктрине, так и китайской традиционной культуре.

«Заявленная цель? „Повысить политическое сознание и культурную грамотность“ священников, монахинь и ключевых мирян. Короче говоря: цель изучения традиционной культуры — не духовное обогащение, а политическое выравнивание», — говорится в докладе.

По всей стране в церквях создаются грубые слияния местной народной культуры с библейским учением: «Теология восьми благословений» в Фуцзяне, «Благодарственная теология» на северо-востоке, «Теология благоговения» в Шаньдуне. «Это не развитие теологии — это её уродование», — утверждается в докладе.

Отрезание молодёжи от веры

Особое внимание власти уделяют тому, чтобы молодёжь никогда не узнала о религии. Под предлогом «защиты несовершеннолетних от религиозного влияния» реализуются политики, изолирующие детей от их культурного и духовного наследия через интернаты, переселение вглубь страны и стирание языка.

Детей от 6 до 18 лет помещают в обширную сеть «колониальных» интернатов с жёстко контролируемыми, милитаризированными условиями, где обучение ведётся исключительно на путунхуа. «Цель — не образование, а перепрограммирование — среда, созданная для стирания семейной и культурной памяти».

Тибетских учеников отправляют в «классы внутренних районов для тибетцев» в Хэбэй или Цзянсу, в сотнях километров от дома. Уйгурскую молодёжь зачисляют в «классы по переселению» и направляют в отдалённые старшие школы. «Стратегия проста: удалить почву, и корни завянут».

Поскольку язык является основой памяти, во всей системе этнического образования КПК использование родных языков запрещено. Классы проповедуют материалистическое мировоззрение, представляя религию как пережиток, несовместимый с современностью и лояльностью государству.